Есть в дожде откровенье - потаенная нежность

И старинная сладость примиренной дремоты.

Просыпается с ним безыскусная песня,

И трепещет душа усыпленной природы.



Это землю лобзают поцелуем лазурным,

Первобытное снова оживает поверье,

Сочетаются Небо и Земля, как впервые,

И великая кротость разлита в предвечерье.



Роковое томленье по загубленной жизни,

Неотступную думу: "Все напрасно, все поздно!"

Или призрак тревожный невозможности утра

И страдание плоти, где таится угроза.



В этом сером звучанье пробуждается нежность,

Небо нашего сердца просияет глубоко,

Но надежды невольно обращаются в скорби,

Созерцая погибель этих капель на стеклах.



Тишине ты лепечешь первобытную песню

И листве повторяешь золотое преданье,

А пустынное сердце постигает их горько

В безысходной и черной пентаграмме страданья.

В сердце те же печали, что в дожде просветленном,

Примиренная скорбь о несбыточном часе.

Для меня в небесах возникают созвездья,

Но мешает мне сердце созерцать это счастье.